Сказконаписательное глухоманское

[wedmahome]

На меня неожиданно напала Муза и я во что бы то ни стало решила дописать эту историю до конца зимы. То бишь, историю с привидением, а с самой глухоманской сказкой я ещё долго не отстану.

Глава 1, часть 1
Глава 1, часть 2
Глава 2, часть 1
Глава 2, часть 2
Глава 2, часть 3, 4 и 5
Глава 3, часть 1
Глава 3, часть 2
Глава 3, часть 3
Глава 3, часть 4
Глава 4, часть 1
Глава 4, часть 2

Глава 4, часть 3

Прокош растянулся на столе и поглядывал то в окно, то на меня.
– Сегодня ведь этот… – кот забавно сморщился, – Баско пр-р-рийти должен?
– Ага, – кивнула я. – Вчера ещё Наум говорил, что мне будет о-о-очень весело здесь. Кажется, его угроза сбудется.
– Умный у тебя домовой, – заметил Прокош и кивнул на окно. – Гляди вон, несётся непр-р-риятность твоя.
Кот одним махом оказался на печи, а я выглянула в окно.
По дороге шёл, почти бежал Баско. Он явно был чем-то недоволен. Или просто бежал сюда, не проснувшись толком. Ворот его кафтана был расстёгнут, а волосы встрёпаны. Глядя на него, мне захотелось спрятаться куда-нибудь.
– Опять ты на подоконнике сидишь? – вместо приветствия спросил Баско, едва зайдя в корчму. Я скорбно вздохнула, а в следующий миг оказалась рядом с человеком и благожелательно улыбнулась:
– Вам что-то надо? Вы так быстро прибежали.
– Видишь ли, Теналья, завтра здесь, в корчме, – Баско почему-то указал пальцем в пол, – будет один из местных баринов, – и указал уже в потолок.
Я задумчиво посмотрела сначала на пол, затем на потолок и недоумённо спросила:
– И что этот барин забыл здесь?
– А, чёрт их разберёт, – махнул рукой Баско.
– Не чертыхайтесь, пожалуйста, – привычно одёрнула я. – Ладно, когда он заявится? В течение дня?
Почему-то любят знатные особы назначать неопределённые сроки. «До полудня», «в течение дня»… Откуда мне знать – явится этот барин в несусветную рань или ровно в полдень? Или же, напротив, придёт уже тогда, когда корчма закроется?
– Утром.
– Кошмар. Но… постойте, так хозяина же нет! – возмутилась я. – Уж не вы ли будете в роли корчмаря? Или Барына Андронович всё-таки появится?
– Ой, ты думаешь, мне охота вставать с утра пораньше и идти сюда? – поморщился Баско. – А Барына, как я тебе уже говорил, надолго так приболел. В общем, за хозяйку завтра будешь ты. А ещё за сегодня нужно в корчме навести порядок.
Я ещё немного помолчала, осмысляя всё сказанное, а потом, оглядев корчму, удивлённо вопросила:
– А что, здесь беспорядок?
– То, что здесь хозяйничает кикимора, уже о порядке говорить не может, – фыркнул брат корчмаря. – И вообще, как-то тут…
Баско изобразил в воздухе что-то, а я кивнула: поняла, мол, как.
– Всё сделаю, ладно уж.
– Вот и хорошо. Можешь приступать. А я пошёл.
Я, выгнув бровь, посмотрела ему вслед и покачала головой. Ему-то что – сказал и ушёл. А у меня, между прочим, скоро ещё и посетители появятся. Возможно, из Глухомани. Значит, нормальной уборки не получится.

***
Лихомир Ясеневский

– Лих, Еруслан! Гляньте, какую я книгу откопала! – восторженно заговорила мама, врываясь в обеденный зал.
– Что там? – усмехнулся отец.
Мать, довольно улыбаясь, уселась за стол и положила книгу перед собой. Мы с отцом склонились над ней.
– «Легенды», – удивлённо прочёл папа и поднял глаза на мать. – И что?
– Здесь легенды о нашем замке, – пожала плечами мама. – Может, здесь есть что-то о Велесской?
– И что нам это даст? – хмыкнул отец.
– Знать больше будем. Лихомир, ты сейчас занят?
– Ага, – зевнул я. – Ещё кое-что у кикиморы спросить надо.
Мама скорбно вздохнула и приготовилась уже ругать меня, но я поспешил уверить:
– Как только вернусь, обязательно прочитаю.
Когда я уже выходил из зала, мать задумчиво сказала:
– Что-то сегодня привидение наше подозрительно спокойное.

Войдя в корчму, я узрел просто потрясающую картину. Двери и окна были распахнуты настежь, и в помещении было ничуть не теплее, чем на улице. С печи сверкал глазами Прокош, не понимающий, наверное, что нашло на кикимору. Тёна же металась по комнате, причём возникая в самых разных местах – то у печи, то у подоконника, то в кладовке.
Я постоял немного в дверях и понаблюдал за кикиморой, но вскоре мне это надоело, и я решительно шагнул внутрь. Ещё немного помялся, примериваясь к появляющейся то тут, то там Тёне и схватил всё-таки её за локоть.
Кикимора удивлённо похлопала глазами, мотнула головой и смущённо улыбнулась:
– Извини, у меня тут… уборка.
– Сочувствую, – хмыкнул я. – А с чего бы это?
Тёна дёрнула руку на себя, да я её сильно и не удерживал.
– Да, Баско этот приходил, порадовал, что завтра явится сюда барин какой-то.
– Оч-ш-шень вовр-р-ремя, – зашипел кот с печи.
– О да, – кивнула кикимора. – Вот я… красоту навожу.
И обвела широким жестом «красоту». А посмотреть определённо было на что.
С улицы внутрь намело снега, в углу лежала метла, щедро обмотанная паутиной, у двери кучкой высились щепки, осколки, расколотый надвое стакан, сломанный нож и прочий мусор.
Я восхищённо улыбнулся. Корчма сейчас просто поражала. Благодаря незажжённым подсвечникам, перевёрнутой скамейке и скрипу дверей здание казалось несколько зловещим.
– Красота же? – хмуро спросила Тёна, усаживаясь на стол.
– Определённо, – усмехнулся я. – Только проблему с уборкой можно решить намного проще.
И я махнул рукой, пытаясь при этом представить то, как бы выглядела убранная корчма.
– Ух ты! – охнула Теналья. Я с интересом оглядел то, что смог натворить.
На самом деле не так уж и много изменилось. Только снег да мусор пропали, скамейка встала как должно и теплее стало.
Кикимора, нарушая такую странную сейчас тишину, чихнула. Я хмыкнул.
– Так, а ты чего пришёл-то? – спохватилась Тёна.
– Да я вот чего спросить хотел… – нахмурился я. – В Глухомани есть такое место, где живут… то есть обитают привидения?
– Да, – не задумываясь, кивнула кикимора. – А что?
– Мы с родителями думаем, что наша магичка не привязана к месту – к замку, то есть – и может перемещаться не только внутри него, но и снаружи. Сегодня вот ночью её у нас определённо не было…
Теналья почему-то передёрнулась и кивнула:
– Ну-ну, продолжай.
– И утром тоже не объявилась. Может, она в лесу?
Кикимора задумалась. Выглядело это очень забавно – она вся чуть подалась вперёд и смотрела прямо перед собой, уперев палец в острый подбородок.
– Может, и в лесу, – наконец ответила Тёна. – И, может, она и пугала оборотней. Веш вон жаловался: чует, мол, что-то неживое, но на нежить не похоже.
Я рассеянно кивнул.
– Короче, схожу проверю, – решила кикимора.
– Заметь, я туда тебя не звал, – усмехнулся я.
– Учту, – ухмыльнулась Теналья.
Я огляделся и понял, что больше меня здесь ничего не держит.
– Ну, я пойду, наверное.
– В добрый путь! – напутствовала меня кикимора.

Я зевнул, отложил книгу и потёр лицо руками. Книжица эта с легендами в сон клонила неимоверно. Пару раз проскальзывала и Велесская, но только в эпизодах, типа: «и по сей день дверь та чёрная от запущенного Яроликой пульсара, и всякая краска с неё облезает». Я, конечно, такому заявлению не поверил и даже сбегал проверить (а далеко бегать и не надо было) – внутри дверь и вправду оказалось чёрной, да ещё жутко скрипела. В книге проскакивало ещё несколько подобных нюансов, из коих выплывала истина: живя здесь, Велесская успела очень здорово напортачить и добавить этому замку легенд. Читались эти легенды легко и быстро, и сейчас мне оставалось прочесть только последнюю, чего я и не сделал.
Когда я спустился в гостиную, мама с любопытством уставилась на меня. Я хмыкнул и сказал:
– Нет ничего интересного. То есть, интересное-то есть, но не про магичку.
– Как печально, – вздохнула мать. – Ну и ладно! Садись, чего ты как чужой.
Я бухнулся в большое кресло и вытянул ноги. Мама вздохнула и покачала головой.
– Чего-то как-то спокойно, – наконец выдал отец, до этого о чём-то напряжённо размышлявший.
– Как на кладбище? – приподняла брови Ялира.
– Конечно, Яли, – усмехнулся папа.
– Вот и насладимся тишиной и спокойствием, – неумолимо отрезала мама. – А потом, как любит наше семейство, разбудим всех мертвяков, которые могут ходить.
Слуга, которому посчастливилось слышать эту милую беседу, сдавленно охнул и вылетел из гостиной, успев услышать мамину реплику:
– А ещё мне почему-то чудится, что завтра наша магичка нас ох как порадует.

***
Теналья Инисская

Глухомань встретила меня странной тишиной и запустением. Я нервно хихикнула, похлопала в ладони, но никто на меня с деревьев не сверзился, только недовольно закаркали вороны.
– Красота. Что, в бега все ударились, что ли? – пробормотала я, оглядываясь и осторожно ступая по снегу. – Или зимняя спячка?
Позади меня скрипнул снег и Влас усмехнулся:
– Нет, просто Лесовик хорошо припугнул.
Я, не ожидавшая ответа, икнула и вжала голову в плечи. Волкодлак хохотнул, схватил меня за локоть и потащил за собой.
– Куда? – возмутилась я.
– К Лесовику. Он очень просил тебя притащить. Мы хотели уж к тебе в корчму заявиться, а ты сама пришла, – ухмыльнулся оборотень. – Чего, к слову, пришла-то?
Я оживилась:
– Влас, какая-то часть леса ведь отдана не только лешим и водяным, но и привидениям?
Оборотень кивнул.
– Где эта часть находится?
– Рядом с нашим логовом, за рекой.
Я нахмурилась, вспоминая. За рекой небольшой участок Глухомани был какой-то гиблый: деревья сухие, трава почти не растёт, и животных тоже почти нет. Привидения там, что ли, загубили всё?
– Мы пришли! – прервал мои размышления Влас. Я помотала головой и огляделась.
В этой части леса я ещё не была. Сугробы здесь были мне почти по колено, а ветки деревьев цеплялись за волосы. Почему-то у меня закружилась голова.
Влас несильно (как он думал) подтолкнул меня вперёд. Я чуть не пропахала носом снег и объяснила волкодлаку, что он за тварь такая наглая и глупая. Оборотень хохотнул, потом глянул куда-то за мою спину и жестом повелел заткнуться.
Я с интересом обернулась и поспешно захлопнула рот. Передо мной стоял невысокий коренастый старик в полушубке и с длинной бородой, в которой вились подозрительно свежие для такого времени травы. Я почесала затылок и спрятала руки за спину, не зная, куда ещё их деть.
– Теналья, верно? – приятным баском спросил старик. Я кивнула. – Странное имя. Нездешнее.
– Ну, это уж как назвали, – пробормотала я, пожимая плечами. Голова всё ещё кружилась, и соображалось медленно.
– Меня ты, скорее всего, уже знаешь, – усмехнулся старик, но на всякий случай представился: – Лесовик.
Я опять кивнула, совершенно не представляя, как себя нужно вести.
– Итак, Теналья, может, ты скажешь, зачем вы пошли пугать людей?
– Дык, за компанию, – удивлённо отозвалась я, хлопая глазами. Столь глупого вопроса я не ожидала. Влас, усевшийся рядом с деревом, тихо хмыкнул.
– Поразительно, – покачал головой Лесовик. – Ты уже далеко не первая, кто так говорит. Из чего я могу сделать вывод, что компания – это святое…
– Ага! – радостно поддержала я.
– Но не людей же пугать! – взвыл старик.
– Мы хотели с ними познакомиться, а они бессовестно драпанули в самую глушь! Конечно, мы пошли их ловить, – возмутилась я.
– Тебя что, друзья науськали? – вздохнул Лесовик. – Отвечаешь почти слово в слово с Кудроем, летавицами да русалками.
– Это единство мышления, – буркнула я.
– Н-да, втянули же городскую в свои проблемы… – Лесовик с укором посмотрел на Власа.
– А я что? Я ничего, – усмехнулся оборотень. – А выпить на спор Тёна и сама не прочь была.
Лесовик кашлянул и постановил:
– Значит, так, людей больше не запугивать, с оборотнями не пить…
– Я и не собираюсь больше! – вспыхнула я.
– Иди уже, горе.
Я недовольно пробормотала что-то и не спеша пошла домой.

Домовой поднял меня совсем уж рано.
– Не ругайся. За сегодня успеешь ещё, – отмахнулся Наум от моего рычания. Я поникла и решила всё-таки встать.
Вичет тоже стоял сонный и тихий. В корчме меня встретил недовольный Прокош:
– Чего так р-р-рано?
– Домовой выгнал, – зевнула я.
– Ну и дела! – восхитился кот, растягиваясь на столе. – Домовой выгоняет из дома хозяйку.
– Такую хозяйку грех не выгнать, – хмыкнула я. Критически оглядела корчму и спросила: – Как думаешь, ещё немного прибраться, или так сойдёт?
Корогуша страдальчески мяукнул и поспешил заверить, что и так всё нормально. Я вздохнула и залезла на подоконник. Долго, впрочем, мне посидеть не дал Баско, ворвавшийся в корчму.
– Что такое? – буркнула я и с надеждой спросила: – Барин резко заболел и не осчастливит нас своим визитом?
– Даже не надейся, – осклабился Баско и оглядел корчму. – Ну, ладно, авось не напугается…
– Чего это? – вскинулась я. – Мы его напугаем!
– Не сомневаюсь, – передёрнулся человек. – Так или иначе, барин уже рядом.
Я подавила желание разрыдаться и заголосить: «Ой, горе-то какое!» Вдруг у Баско нервы плохие или сердце слабое – не выдержит же такого представления.
– Всё, я пойду, – решил брат корчмаря и гордо удалился. Прокош фыркнул ему вслед.
На улице послышались какие-то крики, свист и даже песни. Я высунулась на улицу. К корчме подъезжала большая телега, в которой восседал могучий мужик в собольей шапке и кафтане.
– Здесь ли находится корчма многоуважаемого Барыны Вышнесельского? – громко вопросил молодой празднично одетый парень. Я ухмыльнулась и подмигнула ему:
– Да, но вынуждена вас огорчить.
– Что? – выпучил глаза парень.
– Барына Андронович не счёл нужным смотреть на ваши замечательные, добрые и честные лица и заблаговременно заболел. Посему на время здесь хозяйничает Баско Вышнесельский, который подло сбежал. И поэтому вас встречаю я. Вы рады?
Барин одобрительно хохотнул и слез с телеги.
– Теналья Инисская? – уставившись на меня, строго спросил он. Что-то меня начинает поражать то, что меня повсеместно знают совершенно незнакомые мне люди.
– А то! – усмехнулась я. – А вы надеялись на кого-то другого, как я понимаю?
– Ну и наглая же ты, – пробормотал парень. Я счастливо ему улыбнулась и кивнула.
– Может, зайдёте? Или предпочтёте остаться на улице? Я такому решению буду только рада.
Барин усмехнулся и решил зайти. В корчме мяукнул Прокош, с грохотом забираясь на печку. Парень, услышав эти звуки, ошарашено выпучился на меня.
– А ты, так уж и быть, оставайся здесь, – милостиво разрешила я.
Барин уже разглядывал корчму, даже в кладовку заглянул. Посмотрел на брошенную в углу метлу (я застеснялась и швырнула её к печи), хмыкнул и сказал:
– Хорошее место. Говорят, что вы, Теналья, кикимора. Это так?
Я похлопала глазами, соображая, а потом расплылась в довольной улыбке, демонстрируя клыки:
– Разумеется.
С печи меня рычанием поддержал Прокош. Барина это почему-то не впечатлило, зато изрядно раздраконило нас с котом.
Дверь скрипнула, и в корчму заглянул Стрига.
– Ой… Я не вовремя, да? – смущённо спросил он, замечая барина.
– Ты что! Заходи, не стой на пороге, – улыбнулась я. – Чего тебе?
– Да ничего, – отмахнулся парень. Потом скосил глаза на барина и, поманив меня к себе, негромко спросил: – Это ты там паренька застращала?
Я кивнула. Стрига засмеялся и уселся на скамейку.
– Видел сейчас жену Барыны, говорит, что он поправляться не собирается.
– Какая жалость, – вздохнула я и вновь обратила внимание на барина. – А вы уже насмотрелись или нет?
– Нет, – отозвался он. Я скисла и повторила:
– Какая жалость.

Ближе к обеду по сложившейся традиции пришёл Лихомир. Барина он уже не застал, зато его сопровождающий, тот самый паренёк, ещё сидел, призванный следить за мной, посетителями и моему к ним отношению.
– Ты ждёшь, когда я наброшусь на какого-нибудь посетителя с поцелуями? – ехидно вопросила я, садясь рядом с парнем. Вот нахваталась же от мавки!
Парень нервно дёрнул плечом и помотал головой.
– А, ты ждёшь, когда я наброшусь на тебя! – обрадовалась догадке я. Осмотрела человека и задумчиво добавила: – Только я на тебя наброшусь скорее с когтями…
На сей ноте в корчму и вошёл Лих. Хохотнул, склонился ко мне и негромко спросил:
– Ты чего бедного человека пугаешь? – и беззлобно оскалился на «бедного человека». Тот издал какой-то странный звук, побледнел и тоскливо оглянулся на дверь. Я хихикнула и избавила человека от моего общества, встав из-за стола и залезая на подоконник.
– Мама грозится, что сегодня опять привидение веселиться будет, – сообщил Лихомир, подходя ко мне.
– Здорово, – фыркнула я.
Оборотень уставился в окно, почесал переносицу и сказал:
– Может, ты тоже к нам явишься? С тобой явно веселее и проще. Да и отцу интересно с тобой поближе познакомиться.
Я пожала плечами.
– Если сей замечательный человек не решит просидеть здесь до самого вечера, – я кивнула на парня, – а мне почему-то кажется, что не решит… тогда приду, коль уж приглашаешь.
Колдун счастливо улыбнулся. Я вздохнула:
– Вот раньше только лесные меня на приключения подбивали, а теперь ещё и ты на мою голову сыскался.
– А ты, можно подумать, не рада, – насмешливо фыркнул Лихомир, несильно дёргая меня за косу.
Наш соглядатай во все глаза глядел на нас. Я это заметила и помахала ему рукой. Он почему-то передёрнулся и вновь покосился на дверь.
– Шёл бы уже давно, чего сидишь? – хмыкнула я.
– Барин наказал за тобой наблюдать, – недовольно отозвался парень.
– Подглядывать, что ли? – прищурилась я. – Да чего ты, в самом деле?! Барин же уже ушёл.
– Так мне перед ним отчитываться надо! – взвыл несчастный.
– Одни беды с тобой, – проворчала я.