Сказконаписательное рыжее

[wedmahome]

Признаться, я думала, что напишу этот эпилог ещё позавчера. Но в мои планы то и дело вмешивалась Лена.

Итак, в эпилоге оказывается, что учитель Альен несколько внезапен в своих решениях, страшен в гневе и желает своей ученице хорошего времяпровождения. Равно как и друзья, и семейство и, в особенности, Теодор.

Глава 1, часть 1
Глава 1, часть 2
Глава 1, часть 3 и глава 2, часть 1
Глава 2, часть 2
Глава 2, часть 3
Глава 3, часть 1
Глава 3, часть 2
Глава 3, часть 3
Глава 4, часть 1
Глава 4, часть 2
Глава 4, часть 3
Глава 5

Эпилог

Эпилог


– Что? – переспросила я, бухнувшись на сундук. Крышка его была украшена острыми камнями, поэтому я тут же вновь вскочила на ноги. – Куда вы меня хотите отправить?!
Теодор сидел за столом, подальше от Торлена, и улыбался. Учитель стоял у подоконника, скрестив руки на груди, и всё окно за его спиной заледенело. Кажется, пока ничего повторять и объяснять мне Аш’Вели не собирался.
Я сглотнула, придвинула к себе скамейку и села на неё, поставив сумку на пол.
Взглянув вновь на колдунов, я вздохнула и уставилась в потолок. Пока Торлен собирался с мыслями, мне тоже стоило… хотя бы попытаться понять, что случилось.

О танцах пока вспоминать не приходилось. Ещё долго не придётся, наверное. Мне пока хватало прогулки пешком до Аш’Вели, чтобы почувствовать то же, что чувствовала после двух уроков Джани. Друзья и семейство заставляли меня не вспоминать даже о таком предмете, как повозка, порой вели меня самым длинным путём, и я тому была только рада. Колдовать тоже получалось плохо, и большую часть дня я читала и писала конспекты. В огромных количествах. Мне было невероятно скучно, и я уже перечитала всё о проклятиях, что не успел у меня отобрать Торлен, и перешла на алхимию. В конце дня мне это обычно надоедало, я бросала конспект, еле усидев за последним предложением, вскакивала и расхаживала по комнате, читая что-нибудь вслух.
Иногда мы читали по ролям. Маверу особенно удавались роли добрых волшебников и мудрых правителей. Арини и Орьен делили меж собой злодеев, Эртен чаще всего оказывался каким-нибудь королевичем, Рейт – главной героиней. Я читала за автора.
Теодор, свершив доброе дело, никуда не делся. Ни на следующий день, ни через неделю. Торлен подробно объяснять это отказался, сказал лишь недовольно, что у его бывшего одноклассника что-то с домом.
Как оказалось, Аш’Вели и Теодор недолюбливали друг друга примерно одинаково. Но Теодор, верно, не хотел этого демонстрировать, обращался к Торлену как мог вежливо. Чем дольше им приходилось общаться, тем менее вежливой становилась речь Теодора, хотя за некие рамки не выходила. Но чёрт знает, как он мог так изворачиваться, чтобы всё-таки говорить гадости! Да и улыбка его была достойна не вампира даже – демона.
Торлен своих чувств не стеснялся и не скрывал. Теодор его бесил. Аш’Вели мог, казалось, не затрачивая даже особых усилий, проморозить полбашни одним взглядом, направленным на Теодора. Эх, ненависть творит чудеса.
Так что с наступлением каких-никаких холодов в башне тоже было не особо-то жарко. Если эти двое вдруг сталкивались и затевали беседу, то мимо них ходить старались на цыпочках. Я по приходу поскорее брала задания и поднималась наверх.
Нередко, когда я приходила, Торлен и Теодор просто сверлили друг друга взглядами. Теодор ещё и улыбался.
– Ну что им стоит выйти на улицу и там друг дружкой любоваться?! – возмущалась Арини, кутавшаяся сразу в три плаща – свой, Орьена и мой.
Рейт грелась от камина и от оборотня. Эртен и Орьен, раздобыв где-то очень, очень плохие шпаги, упражнялись в фехтовании.
Я писала конспекты, и мне нипочём были простуда и снег, сыпавший из распахнутого окна. Хотя Рейтини всё же закутала меня в свой шарф, широкий и длинный-длинный, жёлто-зелёный. Трижды обмотанный вокруг моей шеи, он всё равно достигал до пояса.
Но Торлен развлекал себя не только беседами с Теодором и вымораживанием своего дома. Вечером он поднимался к нам, терпеливо дожидался окончания главы, если мы читали, и после этого спрашивал всё, что я успела наделать по учёбе.
Уроки же теперь начинались с утра, из чего было понятно, что Торлену просто нечем больше заняться, кроме как моего обучения.
Правда, иногда он приглашал Кьерта. Тот относился к холоду в башне спокойнее, Теодора знал и соревновался с ним в улыбчивости, а потом заставлял меня готовить всякие подозрительные зелья. Но когда господа старшие колдуны пересекались, вампир всё же старался их не тревожить.

Ещё через пару недель, когда зима, казалось, полностью завладела городом, у Аш’Вели стало совсем худо. Может быть, это нам только казалось, но отношения между Торленом и Теодором ещё больше испортились.
– Чем дальше он, тем больше я его люблю. Прямо расцеловать готов, когда его рядом нет, – мрачно буркнул однажды Торлен, и склянка в его руках задрожала.
– Я вам поражаюсь, – ещё мрачнее ответил на это Мавер, пока я отбирала у учителя склянку. – А выгнать его не проще?
Честное слово, ещё немного – и над Аш’Вели появилась бы грозовая тучка и шарахнула по всем по нам молнией.
Видимо, выгнать Теодора было сложнее, чем его терпеть.
Узнать, что там у них за проблема, мы и не надеялись.

Теодор кашлянул. Я моргнула, опустила взгляд и внезапно вспомнила:
– А! Мастер, извините за опоздание, я забыла сразу сказать. Вы меня удивили. Так куда вы меня послали?
Аш’Вели отмер, отошёл от окна, начавшего спешно таять, и ответил:
– В столицу.
– Ага. – Я наклонилась за сумкой, взяла её в руки и вцепилась в ремень. – А зачем? Я вам так сильно мешаюсь, что надо меня отправить в другой город?
Теодор улыбнулся ещё шире. Торлен глянул на него и тихо произнёс:
– Выйди. Быстро.
Я передёрнулась и сама захотела не выйти – убежать. Продолжая улыбаться, бывший одноклассник Аш’Вели безропотно покинул лабораторию. Учитель сам закрыл дверь.
– Теперь можешь скандалить, – разрешил он.
– Спасибо. – Отложив сумку в сторону, я поднялась на ноги, глубоко вдохнула и начала: – Какого чёрта?! Знаете, мастер, может, у вас есть какие-то причины, которым я поверю, но не отправлять же ради этого в другой город! В столицу тем более! Спасибо хоть, что не в Темногорье! Вам-то так, наверное, спокойнее будет, да? А… семья знает?
– Орьен не знает, – ответил Торлен, усевшись за стол и выслушав меня даже с каким-то удовольствием. – Мавер, Эртен, Рейтини и Арини тоже.
– Замечательно! Значит, я о ваших замыслах всё же узнаю не последняя. Радует. Но что у вас такое случилось, что я крайняя?! Я же вам с Теодором ссориться не мешала, в конце концов!
Торлен покивал, выждал немного на всякий случай, но я пока что продолжать не собиралась.
– Альен, проблема не в нашем с Теодором отношении друг к другу.
– И поэтому вы зимой свой дом замораживаете, да? – спросила я, вновь садясь. Осторожно-осторожно, готовясь куда-нибудь бежать, если что.
– Не перебивай. Просто, пока Теодор здесь был… кое-что случилось.
– А я об этом ни сном ни духом. И не стыдно вам? И рассказывать, что именно случилось, вы не будете, конечно же?
Аш’Вели хмыкнул.
– Ни за что. Никогда. Иначе ты захочешь в этом поучаствовать. Потом, чего доброго, вовсе учиться не сможешь. Мы сами в этом разберёмся. Боюсь, придётся привлекать других колдунов, и главе города не помешало бы рассказать… но тебя, Альен, твоих друзей и семью я в это втягивать не буду. Наделаете проблем.
Торлен, видимо, нарочно так говорил, чтобы мне ещё больше захотелось остаться и посмотреть, что случится. И поучаствовать, конечно.
– А в Касьян зачем? Вы только меня туда отправите? Надолго? И, как вы думаете, после того, что вы сказали, я соглашусь?
Учитель опять хмыкнул.
– Альен, сначала надо было спрашивать о том, что я думаю, а потом уточнять, куда, зачем и насколько.
– Я усыпляю вашу бдительность, – откликнулась я. – А потом окажется, что в столицу мимо меня поехал кто-нибудь другой. Скажите, наконец, зачем мне в Касьян! Или это тоже тайна, и я узнаю обо всём, только когда придётся возвращаться?!
– Замолчи для начала. – Торлену, кажется, вовсе стало весело. – Ты учиться туда едешь. Учиться. К моему младшему брату Тьярро.
И что я сразу не поняла, что мне можно было даже не садиться вообще?
– Что?! Учиться? Так это долго будет? Тогда я никуда не поеду! А если с вами что-то случится? И ещё кто-то пострадает? Почему я не могу учиться сама, дома, зачем обязательно в столицу?!
– А ну-ка! – рявкнул Торлен. – Скандалить я тебе разрешил, но вот паниковать иди в другое место. Да, решать свои проблемы мы будем долго, но опасностью нам это грозить не будет. Просто ещё и учить тебя в это время я не смогу. А сама иди, чего доброго, под надзором Кьерта, ты понаделаешь глупостей. Дуэли всевозможные я тебе простить смогу, а вот последствия какого-нибудь заклинания – вряд ли.
Я опять открыла рот, но Аш’Вели опередил меня, добавив:
– А именно в столицу, именно к Тьярро потому, что ему я доверяю больше, чем кому-либо.
– А я – нет, – буркнула я. – Я его не знаю совсем. Более того, я хочу остаться здесь. У меня в Касьяне нет никого.
– Тьярро.
– Тьфу! Вам даже на жалость давить не получается!
– Альен! – прикрикнул Торлен. – Хватит уже. Признаться, я думал, что ты согласишься легче. Ты же Верьян ни разу не покидала. А столица – совсем рядом, и тебе даже есть, где жить… Я надеюсь. Я же не заставляю тебя находиться там безвылазно. На каникулах приезжай запросто. Хотя, я уверен, за тобой приедут твои сумасшедшие друзья и увезут обратно. Хотя бы на недельку. В общем, тебе не следует так бояться уезжать. И одна ты там не будешь совершенно точно. Я уверен.
Учитель говорил убедительно. Я задумалась, а потом спохватилась:
– Вы сказали – каникулы?
Торлен подпёр голову кулаком и вздохнул.
– Да-да, виноват, я тебя учил без каникул. Бедняжка. Зато ты, начав обучаться в четырнадцать, немного даже перегнала учеников Колдовской Школы.
– Не поняла. Так кто меня учить-то будет?
– Тьярро, я же сказал. Хотя я не знаю, что он может придумать…
Я почесала затылок. Мне уже стало интересно. Возникающие в голове мысли вроде «А может, и правда?..» на это очень так непрозрачно намекали.
На самом деле было как-то даже больно, когда я, пытаясь прямо сейчас, срочно всё взвесить и решить, вспоминала, что Торлен меня учить больше не будет.
Магии я училась только у Торлена. Это поначалу мы друг друга раздражали так, что сносили башне крышу (так что совсем недавние опасения учителя возникли не на пустом месте). Потом ведь всё равно вместе поднимали её обратно, собирали черепицы по всему городу, потому что они оказались Торлену очень дороги…
Но интересно же! Тьярро я не видела ни разу – так выходило, что если он и приезжал, то тогда, когда я его видеть не могла. И столицу я тоже не видела. Конечно, забиралась на крышу самого высокого замка нашей семьи, пыталась рассмотреть шпили царского дворца… Но это же не то.
Вот Торлен, настоящий гад! Не то что те верьянцы, о которых писала Риатта Вьеалль!
– Когда я вернусь на этих ваших каникулах, вы мне всё равно всё расскажете и позволите поучаствовать в устранении проблемы, – заявила я, уставившись на Аш’Вели. – Если уж учить меня вы отказываетесь.
– И что же будет, если я откажусь и выполнить твою просьбу? – улыбнулся Торлен.
– Тогда откажусь я и узнаю всё сама. И буду вам помогать постоянно!
– Какая прекрасная угроза. Ладно уж, если без этого ты уехать никак спокойно не сможешь, я согласен. А теперь быстро собралась и ушла наверх, у тебя там остались незаконченные конспекты.
Я ахнула и ощупала сумку, будто могла кончиками пальцев определить, где какая тетрадка.
– Ты их у меня вчера забыла, – сообщил учитель.
– Ой, и правда! – вспомнила я наконец и рванула на выход.
Конспекты, которые надо было закончить немедленно, пока что были важнее какой-то непонятной поездки в Касьян.

Родне было ничуть не стыдно. Папа признался, что хотел, хотел мне всё рассказать, но попробуй-ка возрази Торлену!
А Орьен был крайне удивлён.
– Ну здорово! – возмутился братец. – У меня тут сестру отправляют невесть куда, а я, значит, в этом участия не принимаю! И, более того, узнаю об этом от самой Альен! Так нечестно!
– И ты согласилась?! – закатила глаза Рейт. – А о нас подумать тяжко было?! Вот уж не знаю, что ты там устроила Торлену и что он устроил тебе, но я тебе сейчас покажу твой самый страшный ночной кошмар!
– Я помогу! – подключился Мавер. – Слушай, а подождать ваши колдунские проблемы не могут? Ты ни колдовать, ни драться, ни бегать не в состоянии. Да тебя проще сразу убить, чем в столицу такой беспомощной отправлять!
– Нет, почему, – возразила Арини, обнимая меня за шею. – Альен будет му-у-учиться. Вспоминать, ужасаться и мучиться.
– Посыпаться средь ночи в холодном поту, – с удовольствием добавил Эртен, разлёгшийся на диване. – Видеть наши прекрасные лики в туманах Касьяна…
– Верно, Альен? – улыбнулась Арини и погладила меня по щеке.
– Я для вас что угодно сделаю! – с чувством сказала я, не зная, куда деваться. По всему выходило, что безопаснее всего кинуться в сторону вампира – тот принимать активное участие в моём запугивании не собирался. Но Арини держала меня крепко.
– А-а, – добавила я, начиная паниковать, – почему винить-то во всём нужно именно меня?
– Торлена и Теодора у нас запугать не получится, – пояснил Мавер, радостно скалясь.

Как можно устроить такой переполох из-за сборов, я не понимала. И мама, и папа были спокойны. Некую долю бедлама привносил Орьен, пугавший, как всегда, слуг. Но, кажется, и без Орьена они напридумывали себе столько лишних проблем, сколько мы не смогли придумать все вместе.
Наверное, из-за этого они насобирали мне аж две огромных сумки вещей в дорогу. Не положили самое главное – учебники, тетрадки и чернильницы с перьями. А вот одни штаны я нашла. На самом-самом дне.
– Я даже не думала, что у тебя есть столько платьев! – восхищалась Арини, пока я, ругаясь, выкидывала из сумок всё ненужное.
– Да я сама не знала! – в отчаянии откликнулась я. – Кажется, это всё не моё.
В конечном итоге сумок оказалось всё-таки две, но небольших совсем. Слуги паниковали от этого ещё больше и всё же упросили меня взять одно платье.
– Одно-единственное, ну пожалуйста, Альен! – почти рыдала служанка, пугая меня всё больше и больше.
– Бесчувственное ты животное! – добавил Мавер и торжественно запихал платье в сумку.

Отъезд выпал на понедельник. Семейство, друзья, Торлен, Кьерт и, почему-то, Теодор, вызвались проводить меня почти до границы. Дотуда мы шли пешком.
Метель началась именно тогда, когда мы решили попрощаться.
– Это знак, – флегматично заметил Эртен и, подумав, надел капюшон.
– Ага, и мы поедем с тобой! – радостно провозгласил Орьен.
Дядя оттащил его от повозки за шиворот и закинул туда же снежок. Братец взвыл что-то и повернулся к своему отцу, но сказать ничего не смог – снег помешал.
– Рин’Этали! – прикрикнул Торлен. – Вы даже из такого замечательно действия, как прощание, можете бедлам устроить? Я рад, но проявите свои способности потом.
– А мы бы и сейчас не против, – скромно заметил папа.
Теодор хмыкнул. Друзья жались друг к дружке и ко мне, явно ничего говорить не собираясь. Мне показалось, что они и вовсе просто греются и закрываются от снега. Мне тоже было тепло и уютно, и уезжать, конечно же, никуда не хотелось. После того как возница недобро зыркнул на нас, и вовсе захотелось вернуться домой.
Я улыбнулась в предвкушении, но все мои замыслы разрушила Рейтини. Наверняка она что-то почуяла и поспешила накинуть мне на шею свой шарф. На сей раз – не жёлто-зелёный, а сине-белый, но тоже длинный и тёплый.
– Зачем? Замёрзнешь же! – возмутилась я, схватив подругу за руки.
– А ты уже замёрзла, балда, – широко улыбнулась она.
– Ага, и по дороге успеешь раза четыре ещё простудиться, так что радуйся, что мы решили ограничиться только шарфом, – добавил Мавер.
– А я бы тебе ещё посоветовала найти где-нибудь у себя перчатки, – заговорщицки проговорила Арини.
Возница закашлялся. Так не кашляют, чтобы привлечь внимание. Кажется, бедный дядька успел примёрзнуть к повозке и нас ненавидел заочно.
– Кажется, пора закругляться, – сказал Эртен, кинув снежком в Орьена.Попал в Кьерта, который старался почему-то быть как можно незаметнее.
Я развернулась к Торлену. Он среди метели чувствовал себя, кажется, просто замечательно. Это Теодор кутался в плащ и всё топтался на одном месте. Аш’Вели почти не шевелился.
– Мастер, – улыбнулась я. – А можно вас обнять?
– Нет, – с подозрением в голосе откликнулся учитель и попятился.
– Поздно! – провозгласила я, подошла к Торлену и сжала его в объятиях.
Учитель оказался худющим настолько, что это прощупывалось даже через тёплую одежду. И боялся щекотки.
Я быстро отскочила от Торлена, чмокнула в щёку маму и Орьена и запрыгнула в повозку, еле успев захлопнуть дверцу. За мною готов был погнаться уже не только Торлен, но и братец.
Возница, как мне почудилось, со скрипом выпрямился, щёлкнул кнутом. Повозка тронулась как раз тогда, когда Орьен протянул руку к дверце.
Высунувшись наружу, чуть не сорвав немного задубевшую занавеску, я помахала провожающим рукой.
Мавер, Орьен и папа в один голос громко чертыхнулись.
А потом снег залепил мне глаза, и я спряталась в повозку, потирая занывшую ногу. Ткнулась носом в шарф и чихнула – он был весь в кошачьей шерсти.
Подозреваю, что Рейтини решила мне его подарить не только из-за тёплых чувств, но и в отместку за всё сразу. Надеюсь, никто не подсунул мне в сумку живого котёнка, например. Или нечисть какую-нибудь.
Хотя это было бы даже веселее. В конце концов, впереди у меня была ещё почти недельная дорога в столицу, а повозка странно поскрипывала правым задним колесом.
В сумке с вещами что-то зашебуршилось. Из другой сумки кто-то злорадно хихикнул. Из-под второго сидения сверкнули чьи-то глаза.
Кажется, я даже могу понять, почему именно Торлен выбирал, на какой повозке я поеду!
Ну, гад! Вот приеду на каникулах и буду ему помогать!
Так я думала, уже вырывая из цепких пальцев полупрозрачного нечистика шарф.