Касьян - это город, не имя.
Колдовская Школа - это бедствие всего Касьяна.
О пингвинах, учениках и впечатлительном некроманте
читать дальшеВ Касьяне была зима. Как всегда, не шибко снежная, зато весьма холодная.
В Колдовской Школе, разумеется, тоже была зима. Дров не было, да и печей-то вообще не было предусмотрено, но зима была. Вот в Школе вновь, как и каждой зимой, организовали какие-то работы. Половину печей перенесли из столовой, из-за чего кормить стали ещё хуже, а теплее так и не стало…
Ученики, собравшиеся в одной комнате, закутались в шали, пледы и одеяла и ещё пытались что-то учить. Холодно не холодно, а уроки почему-то не отменяют.
– Ч-чёрт в-возьми, п-почему ж н-некромант так н-не вовремя уехал, оставив в-взамен эт-того п-придурка, – клацала зубами Энея Вереянская, сжимая в побелевших пальцах учебник некромантии.
«Этим придурком» называли дальнего родственника преподавателя некромантии. Ну, свой предмет-то он знал, но был зол, как чёрт, да и вообще замешан в какой-то демонской заварушке.
– Спрашиваешь! – хохотнул Батура Вельмирский, увлеченно пишущий какие-то конспекты. – Не у вас же этот придурок теперь заменяет классного учителя!
Дверь в комнату резко распахнулась. Сквозняк выдул остатки тепла.
– Чёрт тебя побери, Лепава! – Со злобы Энея даже прекратила дрожать.
– Да ладно вам! – широко улыбнулась девица богатырского телосложения с подносом, заставленным кружками в одной руке и кастрюлькой в другой. – Я тут кофе принесла. Единственное, что наши повара хорошо готовят…
– А это что? – кивнул на кастрюльку вампир Роланд. Он единственный ничего не учил и не писал, а просто пялился в окно.
– А это я завтра понесу алхимику, – хихикнула Лепава.
– Отрава какая-то? – заинтересовался Батура.
– Ага. Так ему и надо, не будет больше за эти чёртовы снотворные двояки ставить.
С кофе жизнь показалась веселее даже вечно печальной русалке Улите. Непонятно вообще, как эта лягушка озёрная попала в Колдовскую Школу, а не в Нечистую, но здесь она пользовалась популярностью. И ещё что-то её постоянно не устраивало!
Именно Улита, глотнув кофе, вдруг задумчиво изрекла:
– Говорят, что там, где всегда зима, живут пингвины.
Все остальные дружно поперхнулись и обалдело уставились на русалку.
– Это что ещё за зверь такой? – подозрительно поинтересовался Гаркун, на всякий случай откладывая учебник истории подальше.
– И с чем его едят? – полюбопытствовала Лепава.
Улита, поняв, что завоевала всеобщее внимание, важно подняла указательный палец:
– Это не зверь, а птица!
Слушатели растерянно уставились на палец, потом – в потолок, куда оный палец указывал.
– И как оно летает? – спросил Роланд.
– Оно не летает, а плавает!
– Дак какая ж это птица! – почесал затылок Батура.
– Может, у неё и крыльев нету, а есть жабры и плавники? – предположила Энея. – И она морозостойкая?..
– Не, крылья есть, – всё так же задумчиво сказала Улита. – Но маленькие, летать не сможет.
– А с чем её едят-то? – повторила Лепава.
– Её не едят.
– Да?.. Хм, странно. А она кого ест?
Улита была готова биться головой обо что-нибудь твёрдое и в общем-то непробиваемое. Лепава сжалилась над бедной русалкой и спросила:
– Где, говоришь, этот пингвин водится?
– Далеко, – печально вздохнула Улита.
– М-да, – подвёл итог Роланд. – Как оно выглядит-то?
Русалка некоторое время не отвечала, зато увлечённо жестикулировала.
– Не надо было ей кофе давать, – высказался Гаркун.
И тут Улита затребовала листок бумаги и карандаш, а когда ей выдали просимое, начала вдохновенно рисовать.
Остальные хмыкали и переглядывались. Лепава предложила скормить часть её отравы Улите.
– Тш-ш! – зашипел Роланд. – Видишь, на неё вдохновение напало!
– А я об чём! – хлопнула по столу рукой Лепава.
Но было уже поздно. Улита нарисовала.
Ученики склонились над рисунком, Гаркун и Батура сшиблись лбами.
– Э-э-э, – задумчиво протянул Роланд. – Это ж колокол какой-то. С глазами и клювом. А где крылья?
– Вот! – Улита черканула карандашом по бокам «колокола».
– Странный какой-то птиц, – почесала затылок Лепава. – Какой-то он не птиц. Но забавный, да…
– Вот бы оно новому некроманту приснилось! – воодушевлённо пожелал Батура.
– Да ну, оно ж такое хорошенькое. Этого хмыря такой птицей не испугаешь! – вздохнула Энея.
– Ты что! Этому хмырю, скорее всего, только умруны снятся! – хохотнул Гаркун. – А пингвин будет для него настоящим кошмаром!
Улита стояла в сторонке и терпеливо ждала.
– Здорово рисуешь, лягушка! – хлопнула её по плечу Лепава.
Русалка покраснела и в первый раз за неделю улыбнулась.
Заменяющий учителя некромантии Черн Неверович проснулся в холодном поту. Ему впервые за несколько лет приснились не привычные и любимые всем сердцем упыри да умруны, а некая птица. У оной птицы была странная фигура и ещё более странные крылья. И эта птица, странно переваливаясь с боку на бок, уверенно шла к Черну с угрожающей уверенностью что-то сделать. К счастью, некромант проснулся раньше, чем птица успела воплотить в жизнь свои чёрные замыслы.
Не-э-эт, не доведёт до добра преподавание в этой Школе…
Ученики, успевшие установить в комнате Черна заклинание, могущее видеть сны, долго хохотали, да так, что разбудили ещё три этажа. Разумеется, домашнее задание выучено не было.
Впрочем, и некромантии на следующий день не было. Черн, быстренько собрав манатки, уехал из этой треклятой Колдовской Школы. Но странная птица пингвин снилась ему ещё очень долго…